В чём журналист с чиновником никогда не сойдётся

Увидел, что на медиафоруме в Воронеже журналисты и чиновники заспорили, обязательно ли всегда брать комментарий у другой стороны?

Под другой стороной понимается, прежде всего, чиновник или депутат, о котором пишет СМИ.

Решил заочно включиться в дискуссию. С одной стороны, это как будто наша внутренняя кухня, и не каждому читателям, может быть, не интересна. Но, с другой стороны, разве есть тема интересная сразу всем читателям? Да и чиновники с депутатами тоже нас активно читают.

Итак, судя по донесениям из Телеграма пресс-секретарь мэра Воронежа Никита Чеботарёв, как и пресс-секретарь губернатора Артём Сокольников считают, что брать комментарий - это обязанность журналиста.

А главред «Абирега» Михаил Сошин и главред «Блокнота» Владимир Смехнов уверены, что это только право, но не обязанность.

Такая поляризация мнений.

Если ставить вопрос ребром – право или обязанность, то я на стороне Сошина и Смехнова. И вовсе не потому, что мы все – блокнотовские. Просто за «священным правом аудитории на получение всех точек зрения» у чиновников, зачастую, стоит банальное и естественное желание припорошить негатив пиаром. Показать начальству, что он не спал в хомуте. Даже, когда спал.

Если же исследовать вопрос глубже, однозначный ответ «да» или «нет» не годится. Ибо, брать камент или нет, зависит от проблематики публикации. И вот уже в каждой конкретной ситуации надо делать однозначный выбор.

Скажем, спор на медиафоруме возник в секции «Помогает или вредит конструктивная критика в СМИ региональной власти». Вопрос здесь надуманный. Потому что конструктивная критика только помогает. Однако поди разберись, что такое конструктивная критика, чиновник её понимает по-своему, а журналист по-своему.

Вообще, обязательный отбор комментария – это такой же анахронизм, как и согласование речи цитируемого в публикации персонажа. На журфаке нас учили, что это непременное noblesse oblige журналиста. Взял интервью у кого-то, обязательно согласуй перед выходом текста в свет каждую запятую. Тогда, собственно, вся журналистика была большим газетным текстом, даже та, которая – теле.

Но если ваш диалог с любопытным персонажем носил спонтанный характер, и персонаж наговорил такое, что никогда не завизирует? Отказываться от публикации?

Конечно, нет. Довольно того, что вы воспроизвели всё дословно. Например, был у меня такой случай: теперь уже бывшая вице-мэр Воронежа Плиева на полях заседания гордумы наговорила депутату Померанцеву таких слов, каких она бы не произнесла с трибуны. После опубликования вице-мэр, конечно, заявила, что ничего не было. И депутат сдал назад. И даже двое журналистов, что были свидетелями разговора, прикинулись слабослышащими. Но я уверен, что поступил правильно. И читателя развлёк, и зафиксировал реальный феномен массовой внезапной амнезии.

С комментарием же связана другая занятная история. Ровно пять лет назад, в июле 2018-го общественник Костя Квасов выступил в нашей рубрике «Хочу сказать» с провокационным обращением к депутатам Госдумы. Он предложил всем на тот момент пяти воронежским депутатам Госдумы от партии «Единая Россия» (фракции других партий проголосовали против принятия законопроекта в первом чтении) не голосовать за пенсионные поправки или, проголосовав, честно сдать мандат. Потому что согласно пункту 2.1.1 Устава ЕР, единороссы должны «действовать в интересам большинства населения», а большинство против повышения пенсионного возраста. Заголовок был громким: Пономарёву, Сапрыкиной, Чижову, Маркову и Ревенко предложили сдать мандат после голосования «по пенсиям».

И знаете, после публикации Пономарёв не позвонил, Сапрыкина не позвонила, и Марков с Чижовым тоже не позвонили. Но депутат Евгений Ревенко не просто позвонил, а - несколько раз. С одним, по сути, вопросом – почему у него не взяли комментарий? Мы говорили долго, в общей сложности, часа полтора. Евгений Ревенко напирал на то, что он сам бывший журналист, и опубликовав обращение Квасова без его комментария «Блокнот» и я лично грубо попрали сами основы журналистики. Спрашивал, не ненавижу ли я его? Например, вот он такого себе никогда не позволял. Может, поэтому и стал хорошим депутатом Госдумы от «Единой России». Последнее прямо не говорилось, но читалось между строк.

Позиция депутата Ревенко заключалась в том, что надо было взять камент у каждого депутата, к которому обратился общественник в рамках нашей рубрики. Зачем?

Да вот ради всё того же «священного права аудитории на получение всех точек зрения».

И Евгений Ревенко никак не хотел согласиться, что в данном случае это избыточно. Потому что его и его коллег по Госдуме голосование за повышение пенсионного возраста (а именно так все единороссы, кроме Поклонской, проголосовали) красноречивее любого комментария.

Потом «Блокнот» у депутата Ревенко комментарий по пенсионной реформе взял. Большой, многословный. Только сдаётся мне, что ничего это никому (кроме лишнего пунктика депутату в Медиалогии) не принесло. Тот, кто поддерживал реформу, в объяснении Евгения Ревенко не нуждался. А кто был против, так и остался – против.

Виктор Лиходзиевский